(no subject)

ВОРОН
Не сказка, не легенда и не сон -
Над маленькой страной кружится ворон,
Он равнодушен к разным разговорам,
И к уговорам равнодушен он.

Чернеют перья адскою смолой,
Клюет он все, что видит, без разбора
И каркает при том: «Держите вора!»,
Испачкав землю кровью и золой.

Что б ни творил он – не его вина,
Со всех сторон кричат: «Не троньте птицу!
Пускай себе кружится и кружится,
А что клюет, так, видно, голодна!»

Сквозь белый день темнеет небосклон,
Зерно, прогнив, сочится из колосьев,
И среди лета наступает осень,
И мой народ на гибель обречен.

Он брошен всеми, бедный мой народ,
Он сам, один. Никто не встанет рядом.
А ворон вьется над опавшим садом
И злобным карком черный клюв дерет.

Чего тут ждать? Пора достать стрелу
И лук согнуть тугою тетивою,
Чтоб ворона с пронзенной головою
Швырнуть потом в помойку на углу.

Гусары, молчать!

В воскресенье, 8 ноября, в семь часов утра власти Словакии полностью прекратили работу пограничного перехода Убля. И я их таки понимаю. Интересно, что при вопросе к пограничнику: "В каком месте ты работаешь?" ответ и последующая реакция вопрошающего являются полностью идентичными...

(no subject)

Немного почистил список френдов. Оказалось немало людей, которые мне абсолютно неинтересны, попавших в френд-ленту в результате дурацких массовых френдежей. Избавился.

(no subject)

ССУДНЫЙ ДЕНЬ

Скончался в муках “Мастеркард”,
Хоть был живым вчера.
“Я поведу тебя в ломбард”-
Сказала мне сестра.

И мы пошли туда, едва
Запели петухи,
Едва в росе была трава,
Мы понесли стихи.

Открыты двери широко
В тот скорбный уголок -
Строенье в стиле рококо,
В лепнине потолок,

Где за дубовою доской
Серьезно, делово
Стоял приемщик городской,
Был мрачен взор его.

Сюда в момент житейских гроз,
Сполна вкусив нужду,
Бежит солдат, бежит матрос,
Рыдают на ходу.

Мы подошли, и те стихи
В тетрадке цвета беж
Перед приемщиком лихим
Я положила:”Ешь!

Что хочешь делай, зуб даю,
С твореньями души,
Но лишь фамилию мою
В квитанцию впиши

И выдай денег на еду,
На жизнь в кругу людей,
А то я быстро пропаду
Средь жарких площадей...”

Приемщик хрюкнул “Хи-хи-хи!”,
Заплакала сестра,
Потом сказал:”Твои стихи
Не стоят ни хера.

За них, как за советский БАМ,
Как за систему НОТ,
Куска газеты я не дам,
Не то чтобы банкнот.

Сидишь без бабок на мели
И требуешь помочь?
Давай отсюдова вали
И бейцы не морочь!”

И я пошла, зажав в руке
Плоды ночей моих,
И гул ломбарда вдалеке
Слабеючи, затих.

И тут я стала понимать:
“Какие мы лохи!
Не лучше ль было мне вязать,
А не писать стихи...”